Опыт приемной семьи Холодовских: как преодолеть детскую ревность
Ревность детей к родителям знакома многим семьям, в которых минимум двое ребятишек. А там, где есть приемный и кровный ребенок или приемные дети из разных семей, проявление детской ревности практически неизбежно. Как родителям примирить детей? Как показать им, что они одинаково любимы родителями? Своим опытом с читателями портала «Сиротству – нет!» Фонда Рината Ахметова поделилась приемная мама с семилетним стажем, организатор группы взаимопомощи приемных родителей в Кропивницком Юлия Холодовская.
– Когда мы с мужем семь лет назад решили взять в нашу семью двоих братьев 12 и 5 лет, наши старшие дети нас поддержали, – вспоминает Юлия Холодовская. – Им тогда было 16 и 18 лет, они принимали это решение осознанно, вместе с нами. Мы парней к этому готовили. Да и приемные дети по сравнению с нашими старшими были еще очень малы. Их появление практически никак не повлияло на жизнь старших ребят.
А вот младшему Оскару в то время было всего три года. Как бы мы его ни готовили, он практически еще ничего не понимал и никаких решений осознанно принимать не мог. Но именно его жизнь с приходом в дом приемных детей резко изменилась. Мы очень остро ощутили, что такое детская ревность, потому что совершили целый ряд ошибок, которые затем пришлось исправлять...
Заботясь о приемных мальчиках, мы резко изменили жизнь своего трехлетнего сына. Выселили младшего из нашей спальни, думали, что ему будет интереснее жить в одной комнате с новым братишкой. Несмотря на то, что Димка был старше Оскара на два года, выглядели малыши, как двойняшки.
Наш Оскар, который был таким спокойным, неагрессивным ребенком и даже сначала обрадовался появлению братиков в семье, вдруг стал очень вспыльчивым. И вскоре спросил меня: «Мама, когда они уедут к себе домой?» Я попробовала объяснить ситуацию: «Сынок, у них нет другого дома». Но оказалось, что мальчики рассказывали, где они жили раньше, почему переселились сюда. И малыш это усвоил. Трехлетний ребенок так страдал от резкой перемены обстановки, что выучил адрес! Адрес прежнего проживания наших новоселов, из-за которых его жизненное пространство резко изменило свои границы. Ведь до появления здесь Димы весь дом был его: все игрушки, все книги, одежда. Всем этим, можно сказать, владел Оскар. А ведь мы не только поселили его вместе с Димой, но и поделили между детьми все, чем раньше владел наш сын. Дима стал носить даже вещи Оскара, они были ему впору.
Дети были в одной группе в детском саду, то есть 24 часа в сутки мальчики вместе: и в детсаду, и дома. Мы не видели в этом никакой проблемы – решили, что так детям будет лучше. Но Оскар этого решения не принимал. Мы навязали ему свое отношение к Диме, но сам ребенок еще не успел подружиться с братом. Навязывая дружбу, мы получили обратный эффект. Мы ошиблись.
Оскар стал вести себя так, как никогда раньше не вел со своими сверстниками. Он мог толкнуть Диму и даже ударить. Дима не жаловался и не давал отпора, иногда только плакал. Но мы с мужем и сами видели детские потасовки. Оскар мог, отбирая у Димы игрушку, заявить: «Взял, а у меня не спросил!» Это мы сказали Диме, что игрушки у них с Оскаром общие, и ему не нужно спрашивать у Оскара, можно ли взять игрушку. Но ведь сам Оскар такого решения не принимал, в его сознании эти игрушки и вещи были его и только его, а их отдали другому мальчику без его участия…
Для Оскара появление в семье нового ребенка, с которым он теперь должен делить комнату, игрушки, вещи, группу в детском саду, а главное свою маму – это вторжение чужака в его жизненное пространство, вражеское вторжение. И он отчаянно включился в соревнование с приемным братом буквально во всем: кто лучше нарисует, кто быстрее прибежит. В этом соревновании Оскар практически всегда побеждал как ребенок, который жил в нормальной семье, где им занимались. Он упивался своими победами. Таким образом Оскар хотел победить вторгшегося в его жизнь чужака, показать нам, родителям, что он лучше. Он не был готов делить с новым братиком родителей, делить меня, маму. А мы, родители, еще и помогали этому чужаку занять пространство, которое раньше принадлежало только ему, нашему младшему сыну. Конечно, Оскар стал на защиту своей территории, пытаясь оттеснить непрошеного чужака. А главное – вытеснить его из моего сердца, сердца мамы, которая теперь почему-то уделяет больше времени не ему, Оскару, а именно этому чужому Диме, который может украсть у него маму. Полагаю, наш Оскар рассуждал именно так. Он стремился занять прежние позиции, хотел доказать мне, что он лучше и достоин большего внимания к себе.
Шаг №1. Нам нужно было срочно исправлять ситуацию. Мы сели рядком, хорошо подумали и решили «отмотать пленку назад». Мы решили вернуть младшему сыну его пространство и переселили в нашу спальню. Даже занесли в дом кроватку, в которой он к тому времени уже не спал. А чтобы не ранить перестановкой приемных детей, нашли для них логическое объяснение происходящему. Сказали, что Оскар еще маленький, что ему еще нужно быть с нами рядом. По вечерам теперь Оскар уже не оставался в компании Димы, которую мы фактически навязали. И ребенок мгновенно стал мягче. Это было первым шагом.
Шаг №2. Начали проводить время отдельно с каждым ребенком. Не все время все вместе. Хотя бы один час в неделю стали уделять индивидуально кому-то одному из детей, чтобы он побыл один на один с родителями, и имел возможность поделиться тем, чем не может поделиться, находясь в коллективе.
Мы завели в семье традицию куда-нибудь вместе сходить с одним из детей поочередно. Именно вдвоем – мама и ребенок. Или мама, папа и ребенок. Не впятером, не вчетвером, а только с ним одним. Так я советую поступать и приемным родителям, и многодетным, и просто тем, у кого не один ребенок. Проведите с ним один час в неделю. И когда он станет постарше, дайте ему возможность выбрать, как именно вы проведете это время вместе. Куда вы пойдете? В кино, в парк, в гости? Возможно, просто будете валяться на диване и беседовать? Несколько раз в году мы стали даже прогуливать садик, а позже и школу, чтобы побыть вдвоем. Ребенок должен чувствовать, что вы воспринимаете его одного, отдельно от всех, а не только вместе со всеми. Чувствовать, что вы его замечаете, что вас интересуют его проблемы, что вы любите его, как всех других, но в то же время любите индивидуально, что вам интересны его личные проблемы. А проблемы и взрослый человек, и ребенок всегда воспринимает индивидуально. Если даже эти проблемы касаются всех, каждый член семьи пропускает их через призму своего личного восприятия.
Шаг №3. Нашли способ, как уделить больше внимания приемному ребенку и не отдалить от себя биологического. Мы поняли, что домашний малыш не готов принять травмированного, педагогически запущенного ребенка. И не может понять (так как слишком мал), почему чужак, который отстает от него, забирает так много маминого внимания: «Почему мама с ним возится, а со мной почти нет, ведь я так стараюсь?!»
А наши приемные дети были именно такими: их кровную маму лишили родительских прав, конечно же, воспитанием сыновей она не занималась. В первой приемной семье Вова и Дима пробыли недолго: их приемная мама неожиданно безнадежно заболела и вскоре умела. Овдовев, приемный папа через полгода заявил службе по делам детей, что один не справляется с воспитанием мальчишек.
Братья оказались на пороге интерната, когда старшему Вове было 12 лет. Он учился в школе, где я тогда преподавала физкультуру. Узнав об этой ситуации, я поговорила со своей семьей. И мы решили «подхватить» этих детей. Конечно, наши приемные, не успевшие «одомашниться» ребята, во всем отставали от большинства своих сверстников, которые росли в нормальных семьях. Младший Дима вообще не умел выражать свои мысли словами, понятными собеседнику. А уже пришла пора учиться читать и писать, готовиться к школе. Разумеется, нам пришлось уделять приемным детям больше времени, чем своим кровным, чтобы мальчики смогли догнать сверстников. Наши старшие дети все понимали, а младший, конечно, нет.
Если я учила буквы с Димой, то всегда усаживала рядом с нами и Оскара, предлагая ему порисовать или поиграть возле нас. Результат был неожиданным. Пока Дима учил буквы, научился читать и крутившийся рядом Оскар, который младше Димы на два года.
Шаг №4. Следовало развести в разные стороны участников бесконечного соревнования, которое постоянно добавляло Диме душевных ран, ведь он же понимал, что проиграет Оскару еще до старта. Мы прекратили удерживать малышей в одной компании. Дима отправился на танцы, Оскар занялся футболом. Дети не учились в одном классе, как нам советовали. Дима пошел в школу в свое время, а Оскар – в свое, на следующий год. Проводя время порознь, на удивление, дети стали скучать друг за другом! Встречаясь только дома, они делились новостями, своими успехами и проблемами.
Шаг №5. Мы объяснили детям, что не стоит хвастаться талантами, данными им от Бога, нужно просто их развивать. Вот у Оскара хорошая память, все схватывает на лету, у него математический склад ума, а Дима рисует так хорошо, как никто из детей. Теперь успехи Оскара в школе, дающиеся ему не такими большими усилиями, как Диме, перестали быть для Димы столь болезненными победами брата. И у Оскара тоже отпали вопросы, почему я недовольна его «девятками», а Диму хвалю и за «семерки». И оттого, что Дима рисует лучше всех, тоже никто не страдает. Мы объяснили детям, что больше никому в нашей семье не дано такого таланта. Только и всего!
Пришлось объяснить мальчикам недопустимость соревнования друг с другом внутри семьи. Мы привели пример всемирно известных боксеров братьев Кличко. Они однажды пообещали своей маме, что никогда не выйдут на ринг друг против друга, потому что их мама не перенесет победы одного над другим.
Сейчас Диме 12 лет, а Оскару 10. Димка подтянулся, догнав Оскара по росту, возмужал, научился отстаивать свою точку зрения. Дима третий год занимается каратэ, а со следующего года пойдет в художественную школу. Оскар отлично учится, занялся бейсболом. И все мы дружно радуемся их успехам, не сравниваем их и не допускаем болезненной конкуренции между ними. А если у них вдруг просыпается дух соревнования, то мы прилагаем все усилия для того, чтобы развести их по разным площадкам.
– Когда мы с мужем семь лет назад решили взять в нашу семью двоих братьев 12 и 5 лет, наши старшие дети нас поддержали, – вспоминает Юлия Холодовская. – Им тогда было 16 и 18 лет, они принимали это решение осознанно, вместе с нами. Мы парней к этому готовили. Да и приемные дети по сравнению с нашими старшими были еще очень малы. Их появление практически никак не повлияло на жизнь старших ребят.
А вот младшему Оскару в то время было всего три года. Как бы мы его ни готовили, он практически еще ничего не понимал и никаких решений осознанно принимать не мог. Но именно его жизнь с приходом в дом приемных детей резко изменилась. Мы очень остро ощутили, что такое детская ревность, потому что совершили целый ряд ошибок, которые затем пришлось исправлять...
Ошибки
Заботясь о приемных мальчиках, мы резко изменили жизнь своего трехлетнего сына. Выселили младшего из нашей спальни, думали, что ему будет интереснее жить в одной комнате с новым братишкой. Несмотря на то, что Димка был старше Оскара на два года, выглядели малыши, как двойняшки.
Наш Оскар, который был таким спокойным, неагрессивным ребенком и даже сначала обрадовался появлению братиков в семье, вдруг стал очень вспыльчивым. И вскоре спросил меня: «Мама, когда они уедут к себе домой?» Я попробовала объяснить ситуацию: «Сынок, у них нет другого дома». Но оказалось, что мальчики рассказывали, где они жили раньше, почему переселились сюда. И малыш это усвоил. Трехлетний ребенок так страдал от резкой перемены обстановки, что выучил адрес! Адрес прежнего проживания наших новоселов, из-за которых его жизненное пространство резко изменило свои границы. Ведь до появления здесь Димы весь дом был его: все игрушки, все книги, одежда. Всем этим, можно сказать, владел Оскар. А ведь мы не только поселили его вместе с Димой, но и поделили между детьми все, чем раньше владел наш сын. Дима стал носить даже вещи Оскара, они были ему впору.
Дети были в одной группе в детском саду, то есть 24 часа в сутки мальчики вместе: и в детсаду, и дома. Мы не видели в этом никакой проблемы – решили, что так детям будет лучше. Но Оскар этого решения не принимал. Мы навязали ему свое отношение к Диме, но сам ребенок еще не успел подружиться с братом. Навязывая дружбу, мы получили обратный эффект. Мы ошиблись.
Не поделили… маму
Оскар стал вести себя так, как никогда раньше не вел со своими сверстниками. Он мог толкнуть Диму и даже ударить. Дима не жаловался и не давал отпора, иногда только плакал. Но мы с мужем и сами видели детские потасовки. Оскар мог, отбирая у Димы игрушку, заявить: «Взял, а у меня не спросил!» Это мы сказали Диме, что игрушки у них с Оскаром общие, и ему не нужно спрашивать у Оскара, можно ли взять игрушку. Но ведь сам Оскар такого решения не принимал, в его сознании эти игрушки и вещи были его и только его, а их отдали другому мальчику без его участия…
Для Оскара появление в семье нового ребенка, с которым он теперь должен делить комнату, игрушки, вещи, группу в детском саду, а главное свою маму – это вторжение чужака в его жизненное пространство, вражеское вторжение. И он отчаянно включился в соревнование с приемным братом буквально во всем: кто лучше нарисует, кто быстрее прибежит. В этом соревновании Оскар практически всегда побеждал как ребенок, который жил в нормальной семье, где им занимались. Он упивался своими победами. Таким образом Оскар хотел победить вторгшегося в его жизнь чужака, показать нам, родителям, что он лучше. Он не был готов делить с новым братиком родителей, делить меня, маму. А мы, родители, еще и помогали этому чужаку занять пространство, которое раньше принадлежало только ему, нашему младшему сыну. Конечно, Оскар стал на защиту своей территории, пытаясь оттеснить непрошеного чужака. А главное – вытеснить его из моего сердца, сердца мамы, которая теперь почему-то уделяет больше времени не ему, Оскару, а именно этому чужому Диме, который может украсть у него маму. Полагаю, наш Оскар рассуждал именно так. Он стремился занять прежние позиции, хотел доказать мне, что он лучше и достоин большего внимания к себе.
Работа над ошибками. Шаги
Шаг №1. Нам нужно было срочно исправлять ситуацию. Мы сели рядком, хорошо подумали и решили «отмотать пленку назад». Мы решили вернуть младшему сыну его пространство и переселили в нашу спальню. Даже занесли в дом кроватку, в которой он к тому времени уже не спал. А чтобы не ранить перестановкой приемных детей, нашли для них логическое объяснение происходящему. Сказали, что Оскар еще маленький, что ему еще нужно быть с нами рядом. По вечерам теперь Оскар уже не оставался в компании Димы, которую мы фактически навязали. И ребенок мгновенно стал мягче. Это было первым шагом.
Шаг №2. Начали проводить время отдельно с каждым ребенком. Не все время все вместе. Хотя бы один час в неделю стали уделять индивидуально кому-то одному из детей, чтобы он побыл один на один с родителями, и имел возможность поделиться тем, чем не может поделиться, находясь в коллективе.
Мы завели в семье традицию куда-нибудь вместе сходить с одним из детей поочередно. Именно вдвоем – мама и ребенок. Или мама, папа и ребенок. Не впятером, не вчетвером, а только с ним одним. Так я советую поступать и приемным родителям, и многодетным, и просто тем, у кого не один ребенок. Проведите с ним один час в неделю. И когда он станет постарше, дайте ему возможность выбрать, как именно вы проведете это время вместе. Куда вы пойдете? В кино, в парк, в гости? Возможно, просто будете валяться на диване и беседовать? Несколько раз в году мы стали даже прогуливать садик, а позже и школу, чтобы побыть вдвоем. Ребенок должен чувствовать, что вы воспринимаете его одного, отдельно от всех, а не только вместе со всеми. Чувствовать, что вы его замечаете, что вас интересуют его проблемы, что вы любите его, как всех других, но в то же время любите индивидуально, что вам интересны его личные проблемы. А проблемы и взрослый человек, и ребенок всегда воспринимает индивидуально. Если даже эти проблемы касаются всех, каждый член семьи пропускает их через призму своего личного восприятия.
Шаг №3. Нашли способ, как уделить больше внимания приемному ребенку и не отдалить от себя биологического. Мы поняли, что домашний малыш не готов принять травмированного, педагогически запущенного ребенка. И не может понять (так как слишком мал), почему чужак, который отстает от него, забирает так много маминого внимания: «Почему мама с ним возится, а со мной почти нет, ведь я так стараюсь?!»
А наши приемные дети были именно такими: их кровную маму лишили родительских прав, конечно же, воспитанием сыновей она не занималась. В первой приемной семье Вова и Дима пробыли недолго: их приемная мама неожиданно безнадежно заболела и вскоре умела. Овдовев, приемный папа через полгода заявил службе по делам детей, что один не справляется с воспитанием мальчишек.
Братья оказались на пороге интерната, когда старшему Вове было 12 лет. Он учился в школе, где я тогда преподавала физкультуру. Узнав об этой ситуации, я поговорила со своей семьей. И мы решили «подхватить» этих детей. Конечно, наши приемные, не успевшие «одомашниться» ребята, во всем отставали от большинства своих сверстников, которые росли в нормальных семьях. Младший Дима вообще не умел выражать свои мысли словами, понятными собеседнику. А уже пришла пора учиться читать и писать, готовиться к школе. Разумеется, нам пришлось уделять приемным детям больше времени, чем своим кровным, чтобы мальчики смогли догнать сверстников. Наши старшие дети все понимали, а младший, конечно, нет.
Если я учила буквы с Димой, то всегда усаживала рядом с нами и Оскара, предлагая ему порисовать или поиграть возле нас. Результат был неожиданным. Пока Дима учил буквы, научился читать и крутившийся рядом Оскар, который младше Димы на два года.
Шаг №4. Следовало развести в разные стороны участников бесконечного соревнования, которое постоянно добавляло Диме душевных ран, ведь он же понимал, что проиграет Оскару еще до старта. Мы прекратили удерживать малышей в одной компании. Дима отправился на танцы, Оскар занялся футболом. Дети не учились в одном классе, как нам советовали. Дима пошел в школу в свое время, а Оскар – в свое, на следующий год. Проводя время порознь, на удивление, дети стали скучать друг за другом! Встречаясь только дома, они делились новостями, своими успехами и проблемами.
Шаг №5. Мы объяснили детям, что не стоит хвастаться талантами, данными им от Бога, нужно просто их развивать. Вот у Оскара хорошая память, все схватывает на лету, у него математический склад ума, а Дима рисует так хорошо, как никто из детей. Теперь успехи Оскара в школе, дающиеся ему не такими большими усилиями, как Диме, перестали быть для Димы столь болезненными победами брата. И у Оскара тоже отпали вопросы, почему я недовольна его «девятками», а Диму хвалю и за «семерки». И оттого, что Дима рисует лучше всех, тоже никто не страдает. Мы объяснили детям, что больше никому в нашей семье не дано такого таланта. Только и всего!
Пришлось объяснить мальчикам недопустимость соревнования друг с другом внутри семьи. Мы привели пример всемирно известных боксеров братьев Кличко. Они однажды пообещали своей маме, что никогда не выйдут на ринг друг против друга, потому что их мама не перенесет победы одного над другим.
Сейчас Диме 12 лет, а Оскару 10. Димка подтянулся, догнав Оскара по росту, возмужал, научился отстаивать свою точку зрения. Дима третий год занимается каратэ, а со следующего года пойдет в художественную школу. Оскар отлично учится, занялся бейсболом. И все мы дружно радуемся их успехам, не сравниваем их и не допускаем болезненной конкуренции между ними. А если у них вдруг просыпается дух соревнования, то мы прилагаем все усилия для того, чтобы развести их по разным площадкам.
