История о том, как «легко» влились в коллектив детского дома семейного типа дважды брошенные дети

Перед тем, как взять в семью детей, Наталья Цыганенко обращалась к Богу с очень неожиданной просьбой: «Не дай мне выбора – пусть это будут любые дети, которым нужна мама». И всегда так и случалось: детей она брала тех, что отдавали. «Ведь отдают тех, кого нужно поскорее отдать. Значит, у тех, кто остается, больше шансов попасть в семью. А у тех, кого предлагают приемным родителям и родителям-воспитателям в первую очередь – меньше», – логически рассуждает Наталья. Сейчас у нее пятеро детей, которых она не выбирала. Притом за троими ее попросили приехать срочно. Службе по делам детей пришлось в экстренном порядке «раздать» целый детский дом семейного типа, воспитанников которого влюбившаяся мама-воспитатель не могла взять с собой в свою новую семейную жизнь... 

 

 

 

К приему в семью первых двух девочек-сестричек в 2011 году Наталья Цыганенко готовилась целый год. У женщины есть свои дети. Но старший ее сын к тому времени покинул дом: он поступил в институт в другом городе. И с единственным младшим девятилетним сыном Наталье, профессиональному педагогу, стало… не хватать заботы! Посовещавшись, мама, сын и бабушка решили взять в семью сирот. Сначала в квартире Цыганенко поселились девятилетняя Алина и восьмилетняя Даша. Спустя два года вся семья решила, что они могут позаботиться и еще о двух-трех ребятишках, которым нужны родители. В службе по делам детей сказали, что готовы дать им такую возможность, если Цыганенко расширит свою жилплощадь. Женщина нашла такую возможность – уговорила своих соседей продать ей свою квартиру. Сделала там ремонт, закупила мебель… 

 

– Не успела я собрать мебель в комнатах своей новой квартиры, как вдруг в конце рабочего дня мне позвонили из службы по делам детей: «Хотите взять детей в семью? Приезжайте завтра утром! Есть два братика и одна сестричка», – вспоминает Наталья Цыганенко. – Мне пришлось их сначала забрать домой, а уже после оформлять на них документы. 

 

 

Четырехлетнюю Альбину, пятилетнего Артура и семилетнего Алана Наталье передала из рук в руки их… предыдущая мама-воспитатель, которая поставила службу по делам детей перед фактом: я выхожу замуж и улетаю к мужу за рубеж, или отдайте мне детей с собой, или… заберите их у меня. Отдать не усыновленных детей женщине по закону не могли. Она это знала. Но, возможно, не понимала, что для нее не будет исключения. Десятерых ее воспитанников пришлось срочно «раздавать». 

 

Сначала Наталье объявили, что отдадут ей других деток из этого же ДДСТ – тоже двух братиков и их сестру. При этом предупредили, что у девочки инвалидность: одна ножка короче другой. Но когда Наталья уже подъехала за детьми, то получила других деток. Она не вникала, почему ей дали именно этих, а не тех, о которых рассказывали. Она всегда брала тех детей, которых ей отдавали. 

 

К удивлению Натальи, прощались ее будущие воспитанники со своей прежней мамой-воспитателем без слез. «Мамочка, пока!» – сказали детки, поочередно чмокнув женщину, которую называли «мамочкой» в течение двух лет! «Пока-пока!», – ответила им бывшая мама-воспитатель, вытирая скупую слезу. 

 

«Мамочка, здравствуй!», – также поочередно потянулись все трое ребятишек целовать в щечку новую маму – Наташу. 

 

 

 

Наталье, ошарашенной такой первой встречей со своими новыми воспитанниками, стало ясно, что для этих детей слово «мамочка» – просто «дежурное» слово. Они с этой «мамочкой» не породнились, никакой мамы у них на самом деле не появилось. Прошел год, прежде чем они стали называть Наталью просто «мамой», но вкладывать в это слово уже какой-то смысл, какие-то чувства. 

 

Алан вместе с ее сыном и первыми приемными девочками тут же пошел в школу, а по выходным Наталья вместе с детьми часто проводила время в христианском лагере, где дети могли поиграть в большом кругу, поучаствовать в мастер-классах по рукоделию. 

 

– Интересно, что мои старшие дети при слове «лагерь» радовались. Они уже знали о том, что в христианском лагере дети проводят время вместе с родителями, а младшие – сначала плакали, – рассказывает собеседница. – Мальчики рассказали, что предыдущая мама-воспитатель слишком часто отдавала их в лагерь или в санатории, где они, как и в интернате, были с воспитателями. А дети хотели быть в семье.  

 

 

Наташины дети очень хотели жить в семье. У первых ее девочек, Алины и Даши, это желание было таким сильным, что первое время они бесконечно «мамкали». Просто подходили к Наталье и произносили слово «мама», наслаждаясь им. Когда мама им сказала, что нужно идти в школу, они с каменными лицами стали складывать зубные щетки и тапочки в свои рюкзачки. 

 

– Оказывается, девочки думали, что я отдаю их в интернат! – вспоминает Наталья. – Но, когда узнали, что это они каждый день будут возвращаться домой, успокоились. В школу стали бегать охотно. Тем более и я сама там работала: вела группу продленного дня. Я все время была рядом. Да и другие учителя отнеслись к моим девочкам, у которых наблюдалась задержка в развитии, с пониманием. Смогли создать им атмосферу благожелательности, за что я очень признательна своим коллегам. Девочки подтянулись в учебе, можно сказать, «научились учиться». И научились общаться на равных с другими детками в большом коллективе. 

 

А вот Алана, Артура и Альбину Наталье пришлось приучать к жизни в семье заново. Дети, едва переступив порог, решили, что им можно всё! Влетев в квартиру, они тут же высыпали весь корм для рыбок в аквариум, выдрали попугаю хвост и оторвали басовую струну на гитаре. Илья, сын Натальи, срочно «установил границу»: на следующий день он принес из хозяйственного магазина щеколду и приладил ее на двери в свою комнату. Илье тогда было только 11 лет, и он очень помог матери привести «новую команду» в чувство. Когда своенравный Алан отказался прочесть домашнее задание, Илья с загадочно суровым выражением лица посоветовал названному братишке: «Лучше читай». Подействовало. Возможно, так было, потому что в собственной семье детей жестоко наказывали. Алан был уже в сознательном возрасте, когда их забрали в интернат от пьющих родителей, он успел запомнить свое суровое детство. Вскоре Алан стал выполнять требования мамы уже без запугивания, осознанно, потому что он видел, что так поступают все. 

 

 

 

2014 год стал для детского дома семейного типа Цыганенко годом вынужденных путешествий. Началась война. Спасаясь от обстрелов, семья часто перемещалась на большие расстояния, делая «привалы» в новых, неизведанных местах. 

 

Оформление документов на детей длилось два месяца, в основном – в телефонном режиме, так как передвижение между городами было уже затруднено. В это время материальная помощь Фонда Рината Ахметова оказалась очень кстати: на нее Наталья купила продуктов, которых хватило почти на три месяца. Но, как только Наталье назначили выплаты на новых деток-воспитанников, семья снова оказалась… без денег: в связи с боевыми действиями в Шахтерском районе Донетчины все виды выплат были приостановлены. Наталья с благодарностью вспоминает, как на помощь снова пришел Фонда Рината Ахметова.  

 

В июне Наталья с детьми уехала отдохнуть в поселок Седово на Азовское море, а затем в христианский лагерь в Ворзеле, под Киевом. Затем вместе со старшими детьми ездила еще и в очень необычный палаточный лагерь цыган-христиан (оказывается и такие летние лагеря есть!) в Закарпатье. Младшие остались дома с бабушкой и… попали под обстрелы. Прятались в подвале. 

 

К концу лета уже вся семья, вместе с бабушкой, устроилась в христианский лагерь в Мелитополе Запорожской области. В школу старшие дети пошли в Новомосковске на Днепропетровщине, где ДДСТ Цыганенко приютили братья по вере. Но спустя месяц Наталье позвонили с работы: мол, возвращайтесь – в Зугрэсе уже тихо. Вернулись. Но вскоре поняли, что жизнь в городе не наладилась: вокруг шли обстрелы, выплаты на детей так и не возобновили, зарплаты бюджетникам тогда тоже платить перестали. Даже в детском саду, куда ходили младшие, стали хуже кормить, потом вообще попросили оплачивать питание. 

 

 

– Тогда три пакета Гуманитарного штаба Рината Ахметова, который начал поставлять спасительные продуктовые наборы к нам в город, у меня… чуть из-под носа не «увели»! – рассказывает Наталья о случившееся курьезе. – Так сильно людям были нужны эти продукты. Мы, благодаря этой помощи, прожили октябрь и ноябрь. Но накануне Нового 2015 года решили больше не рисковать, стали искать себе пристанище. И тут как раз мне посодействовали с путевками в пансионат в Закарпатье. Там мы пробыли целых четыре месяца. А оттуда поехали к своим же братьям по церкви в Запорожье. 

 

На новом месте очень долго искали жилье. Конечно, маму с шестью детьми брать на квартиру никто не решался. К счастью, одна сестра по вере сдала Цыганенко доставшийся ей в наследство дом. Оплачивать нужно было лишь коммунальные услуги, но спустя год Наталья должна была освободить помещение. Год прошел, и вопрос с жильем снова стал «в полный рост». 

 

– Начальник городской службы по делам детей в Запорожье Наталья Сергеевна Сиворакша предложила поселиться в здании бывшего детского сада, помогла нам с самой необходимой мебелью, посодействовала с корректирующей операцией на глазах у Алины (у девочки косоглазие). Операцию ей сделали совершенно бесплатно! – говорит Наталья Цыганенко. – Мы рады, что у нас появилась крыша над головой, и с нетерпением ждем, когда начнутся ремонтные работы, ведь бывший садик сначала планировали сделать общежитием для вынужденных переселенцев и лишь затем решили поселить там детские дома семейного типа. Поэтому туалет у нас на первом этаже, где мы и живем, а вот душ – на втором. Ну, есть и еще некоторые неудобства, надеюсь, они временные. Но главное, что дети освоились, что они уже наконец-то поняли, что мы – дома, что мы больше не будем перемещаться. И важно, что они, ощутили, что в семье, что их уже не бросят. 

 

 

Все дети Натальи Цыганенко помогают ей по хозяйству. Алина уже вместе с мамой готовит и консервирует! 

 

– Алинка, когда сама закатала две баночки огурцов, светилась от счастья! – делиться Наталья. – Девочка, увы, инициативу ни в чем не проявляет, но если кто-то начинает что-то делать, она всегда готова принять участие и все в точности повторять за инициатором процесса. Это у меня кому-то идеальная жена подрастает! Старших детей, школьников, я спокойно отправляю в магазин, не опасаясь того, что они заблудятся или сдачу не принесут. Они и деньги подсчитают, и товар выберут. Если нужно будет, то обойдут не один магазин.  

 

Добиться этой самостоятельности было нелегко. Наталья призналась, что первое время девочек-сестричек из магазина приходилось уводить: они пристраивались напротив прилавка и слушали разговоры продавщиц с открытыми ртами. Собеседница не исключает, что в своем трудном детстве сестрам приходилось просить милостыню. Да и к заботе об опрятности и о пище в доме всех без исключения воспитанников тоже пришлось приучать. В своих неблагополучных семьях они могли сутками не видеть ни пищи, ни воды для гигиенических нужд. А в интернате банный день был раз в неделю. 

 

Все дети Натальи Цыганенко посещают развивающие занятия: ходят в изостудию, на танцы, в музыкальную школу, а Даша – на акробатику. 

 

 

– Даша очень повзрослела. Когда дети отправляются на кружки, то седлают велосипеды, и Даша у нас – «главный водитель» в велоколоне, – шутит Наталья. – Я горжусь тем, что эти девочки стали называть меня «мамулей», хотя я им этого не подсказывала и не навязывала, а младшие – просто «мамой». Горжусь, потому что чувствую: дети стали вкладывать в это слово должный смысл. Поняли, что на самом деле у человека должна быть одна мама, а не какая-то «сменяющаяся» мама, которой можно сказать «До свидания» и запросто перейти к другой. Думаю, что те дети, у которых было много «мам», могут испытывать в будущем трудности с созданием собственных семей, потому что у них не будет потребности в чем-то родном, постоянном. А это чувство для создания семьи, я считаю, самым важным. Само создание собственной семьи, желание иметь детей и заботиться о них, на мой взгляд, – самое главное в жизни человека. Если мои детки-воспитанники не станут великими и знаменитыми учеными или артистами, я не расстроюсь. Для меня главное, чтобы они стали самостоятельными: могли прокормить себя и создать свои собственные семьи, о которых они будут заботиться. Тогда я буду считать, что воспитала их правильно, сделала все, что должна была.