Сальто с переворотом или усыновление из Крыма. История семьи Жерновых

В январе 2011 года семья Христины и Владимира Жерновых вместе с детьми переехали из Крыма в Бровары Киевской области. В конце февраля 2014 года в Севастополе они удочерили девочку, но документы на ребёнка им не отдали. Своей уникальной историей усыновления родители поделились с «Сиротству – нет!».

Мы согласились удочерить Катю, даже не видя её

«Я всегда знала, что усыновлю ребёнка, - улыбается Христина. У Владимира и Христины Жерновых трое детей: Катя – удочерённая, Даниил с Анатолием – рождённые.

Катю приняли в семью ещё совсем маленькой, поэтому спустя почти 8 лет, говорить, что она приёмный ребёнок непривычно и странно. Девочка очень похожа на родителей – внешне и движениями, не говоря уже о характере и привычках. Даже шутят и смеются одинаково.

«Двое мальчишек уже было, а очень хотелось девочку», - вспоминает Христина.

А однажды утром она сказала мужу: «Давай усыновим ребёнка. Мы ведь можем подарить счастье девочке из детского дома и сами будем счастливы».

Зная Христину с 18 лет, Владимир, к такому повороту был готов. Два неординарных, идейных человека, любящих работу и активный отдых. Они встретились впервые на занятиях по карате. В группе среди юношей Христина не могла оставаться незамеченной.

«Вова сделал мне предложение. Конечно, я ждала и обрадовалась, но как порядочная девушка промучила его долгих три дня, и только потом ответила «да». Через два года у нас родился Даниил, ещё через два – Анатолий. Потом я поступила в университет, потом работа, а когда сыновья немного подросли, стала мечтать о дочке».

«Мы согласились удочерить Катю, даже не видя её, - говорит Владимир, - нам было всё равно, как ребёнок у нас появился: родилась, или мы взяли её из детского дома – она наша! Это не отражается на воспитании, любви к ней, пониманию её. Конечно, прежде чем взять Катю, мы поговорили с мальчиками, они её тоже ждали».

«Мне кажется, с годами и опытом, Катюше мы уделяем больше внимания, чем сыновьям», - соглашается Христина.

Но политические противостояния, начавшиеся в Крыму в феврале и 2014 года, разрушили привычный уклад жизни семьи, оторвали от дома, где делали первые шаги их дети, и самое главное – могли лишить Катю её любящей семьи.

Как Катя стала нашей во второй раз

Семья прописана в Севастополе, а значит и в суд на лишение родительских прав биологической мамы,  пришлось подавать тоже в Севастополе.

8 февраля 2014 года по украинским законам суд о лишил родительских прав биологическую маму Кати. Но родителям сообщили, что биологическая мама Кати подала заявление в апелляционнный суд. 16 марта произошла аннексия Крыма. Личное дело и решение суда о лишении родительских прав, осталось в Севастополе.

«Был дорог каждый день, т.к. биологическая мама могла взять российское гражданство, и Катя автоматически стала бы гражданкой России. А по российским законам удочерять имеют права только граждане России. Слава Богу, что нашлись люди, которые нас поддержали и пошли на встречу.», - вспоминает Хритсина.

Пришлось подключать всех родственников, адвокатов, социальных работников из Севастополя, чтобы передали решение суда и личное дело Кати в Бровары.

«Нам предлагали вернуться в Севастополь, взять российские паспорта, предлагали новую работу, но мы решили, что возврата нет, и мы остаемся в Украине, - говорит Владимир, - Заявление в суд об удочерении, мы уже подавали в Броварах. На первом же заседании, суд принял решение в нашу пользу. Мы радовались как дети!»

Почему не удочерили сразу? Потому что, когда впервые семья Жерновых решила удочерить девочку, был 2007 год. Им посоветовали оформить приемную семью, т.к. Севастополь был на последнем месте в Украине по созданию семейных форм воспитания, но об этом они узнали позже.

«На то время мы даже не слышали о такой форме семейного воспитания, - говорят родители, - но нам сказали, что сейчас это приоритетная форма и мы пошли на курсы приёмных родителей. Когда прошли курсы, и дело дошло до выбора дочки, нам сообщили, что маленьких девочек нет, есть только подростки. На тот момент мы не готовы были взять старшего ребёнка, т.к. мальчишкам было 9 и 7 лет.

 «Мы ведь были в детских домах, видели, что там есть дети, - вспоминает Владимир, - я стоял на своём: или мы берём маленького ребёнка или закрываем приёмную семью и всё равно будем оформлять усыновление».

Понимая серьёзность намерений папы, в службе всё же пошли на встречу. Рассказали, что есть девочка, 7 месяцев. Катя провела первые полгода жизни в детском доме. Её биологическая мама заболела, и растить дочь не могла. Удочерить Катю на тот момент было нельзя – по законодательству родителей с физической или ментальной инвалидностью не лишают права на детей. Только когда ребёнок вырастает до  7  лет, он имеет право голоса в суде (если понадобится), решать: остаться жить с биологическими или приёмными родителями.

Так у Кати появились мама Христина, папа Владимир и двое старших братьев.

Девочка не умела сидеть, не умела «агукать», практически не двигалась, словом, не умела ничего, что умеют дети в семь месяцев, и большие проблемы сердцем. А ещё ребёнок был постоянно голоден. Как будто её недокармливали в детском доме, но скорее это был стресс от недостатка родительского тепла и заботы.

Всего несколько недель в семье хватило, чтобы малютка начала улыбаться, научилась самостоятельно вставать в кроватке, тянуть ручки к маме и папе и полез первый зуб.

Супруги никогда не забывали о женщине, которая родила Катю – что, кстати, очень нечасто встречается среди приёмных родителей. Они общались, делились с ней фотографиями Кати, она не раз была у них в гостях и даже после удочерения.

Но Катя росла, и родители понимали: рано или поздно она спросит, как она у них появилась.

Да, усыновлённый! И горжусь этим!

 «Одна женщина родила, но воспитывать не могла, а вторая долго искала, любила, наконец-то нашла и стала самой счастливой мамой на свете» – кажется очень просто объяснить усыновление своему ребёнку. Но в жизни нелегко сказать правду. Не знаешь с чего начать, как сказать, чтоб не травмировать еще больше.

Многие говорили, что не надо вообще рассказывать. Но Христина понимала, что без прошлого, без корней, нет будущего. И ты всю жизнь, как в подвешенном состоянии. Её личный опыт уж куда более убедителен.

«Я сама приёмный ребёнок, - делиться уже своей, личной историей Христина, - Мы с сестрой жили в детском доме в Забайкалье. Сестре было 7 лет, а мне 4 года, когда нас забрали приёмные родители. Потом мы переехали Германию, далее – в Севастополь.

И мама никогда не говорила мне, что я приёмная. Когда я уже была взрослой, я спросила её, и она была в полной уверенности, что я ничего не помню. А мне ведь тогда было 4 года! Я помню всё, что со мной происходило в детском доме. Всё! Кажется, только открыла глаза и сразу детский дом. Настолько у меня была сильная травма, что в памяти не осталось ничего о биологической семье. Сестру родители заставили молчать и никогда не говорить со мной об этом.

Искала ли я биологических родителей? Искала, конечно. И если приёмные дети ищут биологических родителей - в этом нет ничего страшного, неестественного. Любовь или привязанность к приёмным родителям – она есть или её нет. Но найти свои корни очень важно – это как будто чувствовать основание под ногами, которого у меня нет.

Может быть, потому что я приёмная, мне всегда хотелось тоже усыновить ребёнка. Только я хотела быть лучшей мамой для своего ребёнка – любить, говорить ему правду, считаться с его личностью, желаниями».

Христина прошла польскую школу по работе с  приёмными родителями, отучилась на тренера в МЦРЛ, и сама проводит тренинги по программе «Ключевые аспекты помощи детям сиротам и детям, лишенных родительского попечения», делясь, конечно же, своим опытом.

Тема тайны усыновления до сих пор остаётся для неё важной, потому что усыновители зачастую сами решают говорить или нет правду ребёнку.

«Нападки чужих детей, чужих родителей, сердобольных соседей – от этого усыновителям никуда не деться. На это лучше раз и навсегда ответить достойно: «Да, усыновлённый! И горжусь этим!», - уверена Христина, - Я прежде всего сама очень долго готовилась, к тому, чтобы сказать правду дочери».

Постепенно с мультиками и сказками родители показывали дочке, что в мире очень много приёмных деток, и что родители их любят так же как и рождённых.

«На подготовку дочери у меня ушло около полугода, - делиться Христина, - Спасибо Анатолию и Даниилу. Они всегда нас понимали, очень любят сестричку и гордятся ею. В этом году Катя поступила в музыкальную школу, по классу скрипка, ещё у неё отличный голос, и с 4 лет занимается вокалом».

Переезд все дети восприняли нормально. Даниил успел за это время выучить польский и поступить в университет в Польше. Толик и Катя ходят в одну школу, помогают маме с папой и ждут каникул, чтобы погулять со старшим братом.

«Может быть, у вас что­-то получиться поменять, – говорит Христина о проекте «Сиротству – нет», – смотрю на вашу роботу – это поддержка для родителей огромная в тех условиях и рамках, что у нас есть».

Благодаря таким открытым усыновителям как Христина и Владимир, мы и меняем, делимся опытом, и ждём ваших историй на нашу почту: [email protected].

СИРОТСТВУ - НЕТ!