Обман, воровство, агрессия как способ адаптации детей к жестокому миру
Долгое время считалось, что, если ребенка «изъять» из неблагополучной для него семейной системы, это решит множество его проблем. Ведь в государственных учреждениях есть еда «вовремя», по расписанию, чистая одежда, своя кровать, хоть и в общей комнате с такими же сиротками. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что этого совсем не достаточно, чтобы компенсировать проблему лишения родителей. Фактически он попадает в другую систему: со своими не лояльными к нему правилами и законами.
В детском доме, приюте, реабилитационном центре малыш не раз мог сталкиваться с ситуациями предательства, насилия или просто безразличия к своему горю, потребностям и просто к желаниям. Ко мне как-то привели на консультацию юношу 16 лет. Он попал к приемной маме в достаточно зрелом возрасте, в 15 лет.
Все это время он жил в детском доме, потом – в реабилитационном центре (что практически то же самое), где было вроде и не плохо. Его приемная мама – так же сотрудник этого центра. Она оттуда взяла троих ребят к себе и даже усыновила одного из них. Этот парень по многим признакам не соответствовал психологической норме подростка его возраста. У него были сложности с коммуникацией, он трудно выражал свои эмоции, ярко проявлял только агрессию. От него я узнала такую историю.
Когда умерла его мама, он был уже в детском доме. Попал туда в 8 лет, потому что мама стала сильно болеть, и его некуда было деть. С того времени все эти годы он мучился виной за то, что когда-то ей нагрубил, и поэтому она умерла. Его детский ум тогда именно так, иррационально, воспринимал ситуацию. Но с годами, когда он стал подрастать, все оставалось по-прежнему.
Ничего не изменилось в его представлении, потому что о смерти мамы ему сообщили совершенно обыденно, при этом никто из взрослых не побеспокоился о том, чтобы утешить мальчика в его непосильном горе, помочь выплакать свою беду.
Никто не поговорил с ним о маме, о его чувствах, о его понимании того, что произошло, и о роли самого ребенка в этой ситуации. Он так и застрял в этой вине. Он переживал горе потери мамы так, как будто это было всего несколько дней назад. Это травма отразилась на его развитии, взаимоотношениями с окружающими.
Наш мозг, если занят переработкой травмы, не может себе позволить тратить много ресурсов на развитие познавательных процессов – памяти, внимания, мышления и многого другого. Если бы в тот момент рядом с ним оказался понимающий взрослый, в объятиях которого у мальчика была бы возможность погоревать, рассказать о чувствах, в том числе и о своем чувстве вины, если бы он мог оплакать потерю, как это следует делать в процессе переживания утраты, тогда, возможно, это облегчило бы его переживания и позволило развиваться гораздо интенсивнее. Чтобы не погибнуть, мы защищаемся К большому счастью, наша психика имеет защитные механизмы. Эти механизмы позволяют нам пережить стрессы, травмы и идти по жизни дальше. Например, мы объясняем себе каким-то образом случившееся, успокаиваем себя. Для этого иногда неоднократно проговариваем то, что с нами случилось, тем людям, которые готовы стать «контейнером» для наших чувств. В детстве такими людьми должны быть, конечно, родители. Именно они создают это чувство психологической безопасности. Например, 4-летний соседский мальчик отобрал свою красивую и яркую машинку, которая сильно понравилась малышу. Сначала он даже позволил какое-то время поиграть своей игрушкой, а потом забрал.
Чувство горя ребенка реальное. Для него сейчас происходит тяжелая утрата того, что на некоторое время составляла смысл его маленькой жизни. Хорошо, если мудрая мама в этот момент не поругает за «истерику, как у девчонки», если не обесценит горе «у тебя таких машинок целая куча дома, не реви!», а утешит.
Замечательно, если мама в тот момент поймет глубину горя, невозможность что-то исправить и предложит свои объятия, чтобы малыш смог утешиться, даже позлиться и поплакать. Такой малыш со временем поймет, что бывает так, что ничего нельзя изменить, нужно поплакать, выпустить гормоны стресса наружу вместе со слезами и идти дальше познавать мир. Подрастая, такой ребенок будет иметь своеобразный иммунитет, который возник, благодаря родителям. Он не будет бояться ошибок и поражений, оплакивать в прямом или переносном смысле неудачи, потери, а будет жить дальше.
Когда таких взрослых нет в жизни ребенка, он вынужден каждый раз все переживать один, утешаясь, как сумеет. А иногда родители – сами угроза для ребенка, и от них нужно тоже как-то защищаться. В такой среде ребенок вынужден искать разные способы, которые впоследствии станут его защитными механизмами, которые он будет использовать, даже если угроза есть только в его голове. Ведь наш мозг не отличает реальную угрозу от вымышленной.
Стратегии выживания приемных детей
Гиперактивность. Ребенок, переживший травму, будет постоянно готов к побегу или защите. Поэтому он будет находиться в постоянном возбуждении. Ребенок не сможет нигде расслабиться. Особенно это будет проявляться в стрессовых ситуациях, например в школе или когда приходят гости в дом. Эти дети, скорее всего, пережили побои, агрессию.
Замкнутость. В отличие от гиперактивного, такой ребенок отсиживается в стороне, малоактивный, не проявляет интерес ни к чему. Он будет стараться не попадаться никому лишний раз на глаза. В школе такой мальчик или девочка мешать никому не будут, но и с учебой будут сложности. Опыт такого ребенка показывает, что лучше не спрашивать, не ссориться, не вызывать гнев на себя. Да и вообще, общение с людьми – не безопасно. Такие дети так же были жертвами агрессии.
Агрессивность. Ребенок будет часто конфликтовать с другими детьми или даже взрослыми. Его опыт показывает, что лучше первому напасть, чем ждать, когда ты станешь жертвой. Пусть лучше все бояться тебя. Такой ребенок всегда будет в центре скандалов. Родители, которые взяли такого ребенка в семью, будут постоянно под «прицелом» школьной администрации, социальных служб из-за его поведения. Этот ребенок пережил жестокое обращение, скорее всего, в детском доме сверстники или «старшаки» издевались над ним.
Ложь, обман. Это механизм, который позволяет уйти от наказания, даже если в данный момент ничего не угрожает. Опыт ребенка показывает, что лучше соврать, может быть, обойдется, чем попасться «на горячем» и пострадать. Дети, которых наказывали, не разбираясь, будут стараться любым путем уйти от наказания.
Сексуализированное поведение. Это поведение, когда ребенок втягивает других детей в сексуальные игры или прямо предлагает себя взрослым людям в качестве сексуального объекта. Опыт такого ребенка, который, скорей всего, пережил сексуальное насилие, показывает, что таким образом можно завоевать любовь или, по крайней мере, получить контроль над ситуацией.
Воровство. Его причин очень много у приемных детей. Об этом нужно говорить более подробно. Но, как защитный механизм, ребенок может использовать воровство, если долгое время недополучал еду или игрушки. Может таким образом обращать внимание на себя или наказывать обидчика.
Алкоголь, наркотики. Это способ снять стресс. Если в системе, в которой раньше пребывал ребенок, именно так снимали стресс вместо общения, объятий и всего другого, что присуще здоровой семье, то ребенок будет иметь именно такой защитный механизм от боли в своем репертуаре.
Диссоциация. Это такой способ, который помогает отрезать все чувства, чтобы не было больно. Такой ребенок будет выглядеть безразличным к любым проявлениям эмоций других. От него часто можно будет услышать «А мне все равно» или «Ну и что, а мне не больно». Но такой ребенок будет редко радостным, счастливым. Этот механизм присущ детям, пережившим множественные психологические травмы и решившим для себя, что больше не будут чувствовать ни привязанности, ни боли. Лучше держаться на психологической дистанции от людей.
Если приемные родители поймут, что неконструктивное поведение детей – это результат травмы, а не «плохие гены» или распущенность, что, только благодаря этим адаптационным механизмам, ребенок смог выжить, сохраниться и прийти к ним в семью, тогда у них будет гораздо больше шансов помочь таким детям перестроиться и найти вместе новые способы поведения.
Автор: Марианна Лапина.