«Декретный» папа: «Глаза моих детей внимательно следят за тем, как я поступлю, – точно так же поступят и они»
16.02.2017
Любая женщина, решившись родить и воспитать ребенка в одиночку, наверное, признается, что ей, как само решение далось нелегко, так и последовавшие за этим испытания. Если, конечно, под рукой у нее не было группы поддержки в виде бабушек, дедушек или наемной няни. А если кроха в пеленках осталась на руках у… мужчины? А если младенец в пеленках – не единственный ребенок, а есть еще двое детей-школьников? Как не сдаться и стать детям и папой, и мамой? Сталевар из Донбасса Павел Сидоров поделился своим личным опытом с порталом «Сиротству – нет!».
Когда он овдовел, его младшему сыну было 2,5 месяца, старшие дочери учились в школе. Он не сдал детей в интернат, не передал на воспитание родственникам. Прошло время, прежде чем у его сына появился… братик, почти ровесник его родного Коли. Павел нашел свою судьбу – не так давно он женился на женщине, воспитывающей ребенка с особенными потребностями.
Когда у Павла Сидорова умерла жена, ему был 31 год. Все произошло очень неожиданно. Даже врачи только руками развели, лишь предположив, что это могли быть осложнения после родов. Из самого заключения о смерти не ясно, от чего умерла Олеся: якобы от какой-то неустановленной инфекции. Десять лет, проведенные с любимой женой, пролетели, как один день…
– Казалось бы, только вчера мы познакомились, – вспоминает Павел Сидоров. – Когда я подрабатывал в Москве, мимоходом уловил, что у девушки, которая торгует в цветочном киоске, мимо которого пробегал, спеша на работу, такой родной украинский говорок. Мы познакомились. Это была любовь с первого взгляда. Помню, узнав о том, что в Олеси уже есть трехлетняя дочь от первого брака, я волновался перед нашей первой встречей с ребенком. Но все сложилось как нельзя лучше: я малышке представился: «Паша». А Ирочка переспросила: «Папа?», улыбнулась и убежала. Я вздохнул с облегчением: раз ребенок назвал меня папой, значит, остается лишь оправдать ее доверие, став ей отцом. Ирочка и сегодня со мной. Она уже учиться, осваивает профессию медсестры. И я горжусь тем, что такую специальность она избрала, равняясь на меня. Это было то время, когда мне пришлось стать детям не только папой, но и мамой.
Самым трудным для Павла было сказать старшим детям о смерти их мамы. Когда медики сообщили, что жена умерла, Павел, оставив девочек с крохотным сыном, по пути в больницу позвонил своей маме, попросил срочно приехать. Вернувшись домой, сначала рассказал о случившемся ей. Женщина разрыдалась. И Павел понял, что сообщить детям горестную весть придется ему самому. Усадил старших к себе на колени, сдерживая слезы, рассказал им правду.
– Я смотрел на детей, а они – на меня, они следили за моей реакцией. Я сдерживался, и они крепились, – вспоминает Павел. – Глаза моих детей внимательно и сейчас следят за тем, как я поступлю, – точно так же поступят и они.
Павел стал своим детям «пап-мамом», так говорит он сам. И маленький Коленька, когда заговорил, то днем называл его «папой», а ночью – «мамой».
– Легче варить сталь, чем 24 часа в сутки быть нянькой малыша, который еще в пеленках! – признался Павел Сидоров. – Когда моя жена была жива, я иногда оставался и с нашей дочкой, когда она была еще маленькой, а затем – с младшим сыном, если супруга куда-то отлучалась. И мне не казалось это таким уж тяжким трудом: укачал малыша и сам прикорнул. А там не заметил, как и жена уже вернулась. Другое дело, когда ты остаешься один на один с этим малышом.
После смерти жены Павел неделю не спал, чтобы успевать кормить Колю.
– Самой трудной была первая ночь, – рассказывал Павел Сидоров. – Я смотрел на сына и боялся задремать, думая: «А вдруг он заплачет или, перевернувшись, уткнется в постельку и будет задыхаться?»
После похорон Павел пошел на работу и взял у себя на заводе отпуск по уходу за ребенком, в котором пробыл три года.
В службе по делам детей и в центре социальных служб по делам семьи, детей и молодежи, куда Сидорову затем пришлось обращаться довольно часто, не верили, что папа потянет троих детей. Интересовались телефонами бабушки-дедушки, предлагали интернат. Потом в сердцах признались: «Знаем мы этих пап. Неделю держится, а потом папа исчезает, и опеку над детьми берут бабушки, дедушки, тети». Но Сидоров потянул. Хотя признается, что это было нелегко.
– Я еще до рождения долгожданного сына засел за книжки, ведь мы уже знали, как воспитывать девочек, а мальчика – еще нет. Первой у нас родилась девочка, – рассказывает Павел. – А когда остался один, то просил своих девочек поискать мне что-то в Интернете. Полезные статьи психологов они находили для меня и на портале «Сиротству – нет!». Я просто Интернет попозже освоил: читал с экрана и не задумывался, откуда этот кладезь ссылок. Я искал ответы в книгах, в Библии и в глазах своих детей. Из всех этих книг я усвоил одно главное правило: с детьми нужно быть на равных, как со взрослыми. Хочешь, чтобы они были добрее, – будь и сам с ними добрее.
К каждому ребенку Сидорову пришлось находить свой подход.
– Старшая, Ирина, шустрая, как ветер, говорит скороговоркой. Хочешь понять, как у нее дела, подробно ее расспроси, переспроси, если нужно, – делиться своим педагогическим опытом Павел. – А Софья такая медлительная, ее нужно терпеливо дослушать, чтобы понять, что она хочет. Бывает, выучит предмет, дома свободно мне отвечает, а на уроке не может. Оказалось, учительницу побаивается. Пришлось помогать ей налаживать отношения в школе с учителями.
Папа вместе с девочками делал и уроки, и уборку, и борщ варил, и даже… в дочки-матери играл!
– Я уже через год после смерти матери смогла папе помогать на кухне, а через два – сама борщ готовила, – не без гордости рассказывает Ира.
– Когда мне было пять лет, он доверял морковку тереть, учил, как картошку чистить. Мама сначала возражала: «Рано, она еще маленькая!» А оказалось, в самый раз. Остальному папа научил. – Конечно, когда на руках у меня остались девочки 14 и 9 лет и крошечный сынишка в возрасте 2,5 месяца, я не знал, к кому бежать за советом, по поводу выплаты пособий, путевок на оздоровление, например. Мне во многом помог центр социальных служб для семьи, детей и молодежи – и добрым советом, и делом, – вспоминает мужчина. – Объяснили, где и как все получить, как оформить. Например, подсказали, что нужно бы связаться с биологическим отцом Ирины.
В первый же год после смерти жены Павел решил поставить точку в отношениях Иры с ее биологическим отцом, который судьбой ребенка совершенно не интересовался и алиментов не платил.
– Мне юрист упомянутого центра объяснил, что, если не лишить такого родителя прав на дочь, он, когда Ирочка вырастет, может потребовать от нее алименты на свое содержание, – рассказывает собеседник. – Я подумал, что это несправедливо: я вырастил Ирочку, ничего она своему биологическому папе не должна. Разыскав его на родине супруги, в Черкасской области, я только убедился в своевременности предпринятого мною шага. Я нашел его телефон, позвонил, сообщив о том, что мама Иры умерла и неплохо бы было, чтобы он вспомнил о том, что Ира и его дочь тоже, и хоть чем-то помог. А если он помогать не хочет, так пусть откажется от дочери официально – предложил я. Он отреагировал мгновенно. «Хоть сейчас откажусь, ты только дай мне 300 «баксов»!» Я бросил трубку и подал в суд. Ирочка теперь под моей опекой как круглая сирота.
Паша растил детей самостоятельно, его близкие живут на другом конце города. Отец болеет, мама до недавнего времени работала, а затем и занялась внуками – у сестры Павла дети появились чуть позже, чем у него. Но он справился, спустя три года вернулся в свой горячий цех на заводе, а Колю отдал в детский сад. В этом году Коленька уже стал первоклассником.
– Мы этого папу ставим другим в пример! – рассказали в местной службе по делам детей. – Не каждый готов к таким трудностям. Например, один мужчина серьезно интересовался у нас, какие документы им с женой нужно оформить, чтобы… оставить третьего ребенка в роддоме. Он настаивал, чтобы его жена так и поступила: мол, двое у нас уже есть, третий – «лишний». Бывает и такое…
Девочки, желая папе счастья, неустанно искали для него в Интернете супругу. Дети и сами хотели маму, такую же добрую, как была их мама.
Когда старшая дочка с разрешения папы давала объявление на сайте знакомств в Интернете, то по настоянию отца сразу же указала в нем, что у него трое детей.
– За полгода позвонили всего две женщины, – рассказывает Павел. – Одна сразу спросила: «Вы из Киева? Нет? Нам подходит только Киев!» А другая, одинокая мама из Закарпатья, поинтересовалась: «Що, в Донбасi нема такої жiнки, яка б вас узяла?» Я ответил: «Мабуть, нема». Затем была еще одна женщина, которая приехала и подозрительно активно агитировала меня стать ей мужем: «Я вам вышлю фото, и вы от меня уже не откажетесь», – настойчиво требовала невеста. А затем обратилась к Павлу уже напрямик с деловым предложением: «Вы мне подходите: ваша семья мне очень нужна, чтобы получить наследство за границей. Чем больше у меня будет семья, тем лучше для меня. Ну и для вас! Вы такого счастья и достатка в жизни никогда не видели!» По-хозяйски все мне расписала: кому сколько денег с полученного наследства отдаст и под конец «обрадовала»: «Жить будете у меня на даче – мне там нужен мужчина».
– Было и такое, что одна дама явилась к нам с чемоданами на ПМЖ, еле выпроводили, и я уже было подустал от «жениховской» кампании, как вдруг ко Дню Святого Николая нам пришла посылка, – вспоминает собеседник. – Я увидел, как у девчонок глазки забегали, и понял, что они эту посылку ждали. Там были подарки для всех. Ире – мобильный телефон, Соне – кукла, Коле – машинка, а мне – православный молитвослов. Я был потрясен. Понял, что отправитель знает, что каждый вечер я молюсь о здоровье своих детей и за упокой души любимой супруги. Мы с ней люди верующие, и накануне своей смерти она, будто предчувствуя беду, сказала мне: «Если придется меня когда-нибудь отпевать, то знай, что я по святцам – Александра, имени Олеся в святцах нет».
К каждому подарку прилагалось письмо лично каждому члену семьи. В письмах отправительница желала всем мира и здоровья, а в письме, обращенном к главе семейства, отправитель сообщала, что зовут ее Аллой, что она учительница, но сейчас вынужденно не работает – ухаживает за сынишкой, который болен детским церебральным параличом. Написала, что сына, который на год старше Пашиного Коленьки, растит одна – муж ушел, не выдержав этого испытания. В письме был номер телефона Аллы. «Если вдруг захотите позвонить», – ненавязчиво сообщила 29-летняя жительница Донецкой области, добавив, что теперь она будет молиться не только о благополучии своей семьи, но и о семье Сидоровых. Павел позвонил.
– Мы говорили и не могли наговориться – будто были сто лет знакомы, – вспоминает мужчина. – Я предложил Алле попробовать подлечить сына в Макеевском реабилитационном центре для деток с ДЦП и остановиться у нас. В тесноте, да не в обиде.
Через пару недель Алла впервые приехала. Встречать ее Павел отправил дочерей, сам остался дома с приболевшим Колей. Алла дрожащими от волнения руками обняла девочек и поцеловала. Дети не оттолкнули ее.
– Когда моя Аллочка прислала первое письмо и подарки, я еще не знал, как сильно нам всем повезло! – рассказывает собеседник, светясь от счастья. – Алла оказалась учительницей по английскому языку, и девочки тут же подтянулись по английскому. Колю Алла к школе подготовила. Ну, а Толик, увы, в школу ходить не будет – мальчик признан не обучаемым. От отца Толика – никакой помощи, мы хотим, чтобы его в суде тоже лишили родительских прав. Ведь если нужно везти Толика в какой-нибудь детский санаторий, нам от него доверенность нужна, а он не дает доверенности. Зачем такой папа? Нам Фонд Рината Ахметова все войну помогает! Я в семье работаю один, поэтому продуктовые наборы, которые мы от Гуманитарного штаба получаем, нам не лишние!
Пришлось «пап-маму» Сидорову недавно обращаться в Фонд Рината Ахметова и с другой проблемой. В начале 2015 года, вероятно, на фоне переживаний, связанных с войной, средняя дочь Павла, Софийка, внезапно стала задыхаться. Врачи констатировали астму. Лекарства, которые теперь всегда должны быть у ребенка под рукой, стоят недешево. Попросили помощи – в Фонде тут же откликнулись.
– Я так благодарен! Мы с Аллочкой будем молиться за здоровье тех людей, что работают в Фонде, – говорит многодетный папа. – А мужчинам, которым выпали на долю испытания, хочу пожелать не раскисать и никогда не бросать своих детей. Это ведь не только дети вашей жены, но и ваши тоже. Если они поймут, что вы не сдадите их в интернат, то тоже будут стараться. Не только вы им, но и они вам будут и каменой стеной, за которую можно спрятаться, и жилеткой, в которую можно поплакаться. На то Господь и дает нам семью и детей.
Когда он овдовел, его младшему сыну было 2,5 месяца, старшие дочери учились в школе. Он не сдал детей в интернат, не передал на воспитание родственникам. Прошло время, прежде чем у его сына появился… братик, почти ровесник его родного Коли. Павел нашел свою судьбу – не так давно он женился на женщине, воспитывающей ребенка с особенными потребностями.
«Самой трудной была первая ночь»
Когда у Павла Сидорова умерла жена, ему был 31 год. Все произошло очень неожиданно. Даже врачи только руками развели, лишь предположив, что это могли быть осложнения после родов. Из самого заключения о смерти не ясно, от чего умерла Олеся: якобы от какой-то неустановленной инфекции. Десять лет, проведенные с любимой женой, пролетели, как один день…
– Казалось бы, только вчера мы познакомились, – вспоминает Павел Сидоров. – Когда я подрабатывал в Москве, мимоходом уловил, что у девушки, которая торгует в цветочном киоске, мимо которого пробегал, спеша на работу, такой родной украинский говорок. Мы познакомились. Это была любовь с первого взгляда. Помню, узнав о том, что в Олеси уже есть трехлетняя дочь от первого брака, я волновался перед нашей первой встречей с ребенком. Но все сложилось как нельзя лучше: я малышке представился: «Паша». А Ирочка переспросила: «Папа?», улыбнулась и убежала. Я вздохнул с облегчением: раз ребенок назвал меня папой, значит, остается лишь оправдать ее доверие, став ей отцом. Ирочка и сегодня со мной. Она уже учиться, осваивает профессию медсестры. И я горжусь тем, что такую специальность она избрала, равняясь на меня. Это было то время, когда мне пришлось стать детям не только папой, но и мамой.
Самым трудным для Павла было сказать старшим детям о смерти их мамы. Когда медики сообщили, что жена умерла, Павел, оставив девочек с крохотным сыном, по пути в больницу позвонил своей маме, попросил срочно приехать. Вернувшись домой, сначала рассказал о случившемся ей. Женщина разрыдалась. И Павел понял, что сообщить детям горестную весть придется ему самому. Усадил старших к себе на колени, сдерживая слезы, рассказал им правду.
– Я смотрел на детей, а они – на меня, они следили за моей реакцией. Я сдерживался, и они крепились, – вспоминает Павел. – Глаза моих детей внимательно и сейчас следят за тем, как я поступлю, – точно так же поступят и они.
Павел стал своим детям «пап-мамом», так говорит он сам. И маленький Коленька, когда заговорил, то днем называл его «папой», а ночью – «мамой».
– Легче варить сталь, чем 24 часа в сутки быть нянькой малыша, который еще в пеленках! – признался Павел Сидоров. – Когда моя жена была жива, я иногда оставался и с нашей дочкой, когда она была еще маленькой, а затем – с младшим сыном, если супруга куда-то отлучалась. И мне не казалось это таким уж тяжким трудом: укачал малыша и сам прикорнул. А там не заметил, как и жена уже вернулась. Другое дело, когда ты остаешься один на один с этим малышом.
После смерти жены Павел неделю не спал, чтобы успевать кормить Колю.
– Самой трудной была первая ночь, – рассказывал Павел Сидоров. – Я смотрел на сына и боялся задремать, думая: «А вдруг он заплачет или, перевернувшись, уткнется в постельку и будет задыхаться?»
После похорон Павел пошел на работу и взял у себя на заводе отпуск по уходу за ребенком, в котором пробыл три года.
В службе по делам детей и в центре социальных служб по делам семьи, детей и молодежи, куда Сидорову затем пришлось обращаться довольно часто, не верили, что папа потянет троих детей. Интересовались телефонами бабушки-дедушки, предлагали интернат. Потом в сердцах признались: «Знаем мы этих пап. Неделю держится, а потом папа исчезает, и опеку над детьми берут бабушки, дедушки, тети». Но Сидоров потянул. Хотя признается, что это было нелегко.
«Я искал ответы в книгах по педагогике и психологии, в Библии и в глазах своих детей»
– Я еще до рождения долгожданного сына засел за книжки, ведь мы уже знали, как воспитывать девочек, а мальчика – еще нет. Первой у нас родилась девочка, – рассказывает Павел. – А когда остался один, то просил своих девочек поискать мне что-то в Интернете. Полезные статьи психологов они находили для меня и на портале «Сиротству – нет!». Я просто Интернет попозже освоил: читал с экрана и не задумывался, откуда этот кладезь ссылок. Я искал ответы в книгах, в Библии и в глазах своих детей. Из всех этих книг я усвоил одно главное правило: с детьми нужно быть на равных, как со взрослыми. Хочешь, чтобы они были добрее, – будь и сам с ними добрее.
К каждому ребенку Сидорову пришлось находить свой подход.
– Старшая, Ирина, шустрая, как ветер, говорит скороговоркой. Хочешь понять, как у нее дела, подробно ее расспроси, переспроси, если нужно, – делиться своим педагогическим опытом Павел. – А Софья такая медлительная, ее нужно терпеливо дослушать, чтобы понять, что она хочет. Бывает, выучит предмет, дома свободно мне отвечает, а на уроке не может. Оказалось, учительницу побаивается. Пришлось помогать ей налаживать отношения в школе с учителями.
Папа вместе с девочками делал и уроки, и уборку, и борщ варил, и даже… в дочки-матери играл!
– Я уже через год после смерти матери смогла папе помогать на кухне, а через два – сама борщ готовила, – не без гордости рассказывает Ира.
– Когда мне было пять лет, он доверял морковку тереть, учил, как картошку чистить. Мама сначала возражала: «Рано, она еще маленькая!» А оказалось, в самый раз. Остальному папа научил. – Конечно, когда на руках у меня остались девочки 14 и 9 лет и крошечный сынишка в возрасте 2,5 месяца, я не знал, к кому бежать за советом, по поводу выплаты пособий, путевок на оздоровление, например. Мне во многом помог центр социальных служб для семьи, детей и молодежи – и добрым советом, и делом, – вспоминает мужчина. – Объяснили, где и как все получить, как оформить. Например, подсказали, что нужно бы связаться с биологическим отцом Ирины.
В первый же год после смерти жены Павел решил поставить точку в отношениях Иры с ее биологическим отцом, который судьбой ребенка совершенно не интересовался и алиментов не платил.
– Мне юрист упомянутого центра объяснил, что, если не лишить такого родителя прав на дочь, он, когда Ирочка вырастет, может потребовать от нее алименты на свое содержание, – рассказывает собеседник. – Я подумал, что это несправедливо: я вырастил Ирочку, ничего она своему биологическому папе не должна. Разыскав его на родине супруги, в Черкасской области, я только убедился в своевременности предпринятого мною шага. Я нашел его телефон, позвонил, сообщив о том, что мама Иры умерла и неплохо бы было, чтобы он вспомнил о том, что Ира и его дочь тоже, и хоть чем-то помог. А если он помогать не хочет, так пусть откажется от дочери официально – предложил я. Он отреагировал мгновенно. «Хоть сейчас откажусь, ты только дай мне 300 «баксов»!» Я бросил трубку и подал в суд. Ирочка теперь под моей опекой как круглая сирота.
«Когда моя Аллочка прислала первое письмо и подарки, я еще не знал, как сильно нам всем повезло!»
Паша растил детей самостоятельно, его близкие живут на другом конце города. Отец болеет, мама до недавнего времени работала, а затем и занялась внуками – у сестры Павла дети появились чуть позже, чем у него. Но он справился, спустя три года вернулся в свой горячий цех на заводе, а Колю отдал в детский сад. В этом году Коленька уже стал первоклассником.
– Мы этого папу ставим другим в пример! – рассказали в местной службе по делам детей. – Не каждый готов к таким трудностям. Например, один мужчина серьезно интересовался у нас, какие документы им с женой нужно оформить, чтобы… оставить третьего ребенка в роддоме. Он настаивал, чтобы его жена так и поступила: мол, двое у нас уже есть, третий – «лишний». Бывает и такое…
Девочки, желая папе счастья, неустанно искали для него в Интернете супругу. Дети и сами хотели маму, такую же добрую, как была их мама.
Когда старшая дочка с разрешения папы давала объявление на сайте знакомств в Интернете, то по настоянию отца сразу же указала в нем, что у него трое детей.
– За полгода позвонили всего две женщины, – рассказывает Павел. – Одна сразу спросила: «Вы из Киева? Нет? Нам подходит только Киев!» А другая, одинокая мама из Закарпатья, поинтересовалась: «Що, в Донбасi нема такої жiнки, яка б вас узяла?» Я ответил: «Мабуть, нема». Затем была еще одна женщина, которая приехала и подозрительно активно агитировала меня стать ей мужем: «Я вам вышлю фото, и вы от меня уже не откажетесь», – настойчиво требовала невеста. А затем обратилась к Павлу уже напрямик с деловым предложением: «Вы мне подходите: ваша семья мне очень нужна, чтобы получить наследство за границей. Чем больше у меня будет семья, тем лучше для меня. Ну и для вас! Вы такого счастья и достатка в жизни никогда не видели!» По-хозяйски все мне расписала: кому сколько денег с полученного наследства отдаст и под конец «обрадовала»: «Жить будете у меня на даче – мне там нужен мужчина».
– Было и такое, что одна дама явилась к нам с чемоданами на ПМЖ, еле выпроводили, и я уже было подустал от «жениховской» кампании, как вдруг ко Дню Святого Николая нам пришла посылка, – вспоминает собеседник. – Я увидел, как у девчонок глазки забегали, и понял, что они эту посылку ждали. Там были подарки для всех. Ире – мобильный телефон, Соне – кукла, Коле – машинка, а мне – православный молитвослов. Я был потрясен. Понял, что отправитель знает, что каждый вечер я молюсь о здоровье своих детей и за упокой души любимой супруги. Мы с ней люди верующие, и накануне своей смерти она, будто предчувствуя беду, сказала мне: «Если придется меня когда-нибудь отпевать, то знай, что я по святцам – Александра, имени Олеся в святцах нет».
К каждому подарку прилагалось письмо лично каждому члену семьи. В письмах отправительница желала всем мира и здоровья, а в письме, обращенном к главе семейства, отправитель сообщала, что зовут ее Аллой, что она учительница, но сейчас вынужденно не работает – ухаживает за сынишкой, который болен детским церебральным параличом. Написала, что сына, который на год старше Пашиного Коленьки, растит одна – муж ушел, не выдержав этого испытания. В письме был номер телефона Аллы. «Если вдруг захотите позвонить», – ненавязчиво сообщила 29-летняя жительница Донецкой области, добавив, что теперь она будет молиться не только о благополучии своей семьи, но и о семье Сидоровых. Павел позвонил.
– Мы говорили и не могли наговориться – будто были сто лет знакомы, – вспоминает мужчина. – Я предложил Алле попробовать подлечить сына в Макеевском реабилитационном центре для деток с ДЦП и остановиться у нас. В тесноте, да не в обиде.
Через пару недель Алла впервые приехала. Встречать ее Павел отправил дочерей, сам остался дома с приболевшим Колей. Алла дрожащими от волнения руками обняла девочек и поцеловала. Дети не оттолкнули ее.
– Когда моя Аллочка прислала первое письмо и подарки, я еще не знал, как сильно нам всем повезло! – рассказывает собеседник, светясь от счастья. – Алла оказалась учительницей по английскому языку, и девочки тут же подтянулись по английскому. Колю Алла к школе подготовила. Ну, а Толик, увы, в школу ходить не будет – мальчик признан не обучаемым. От отца Толика – никакой помощи, мы хотим, чтобы его в суде тоже лишили родительских прав. Ведь если нужно везти Толика в какой-нибудь детский санаторий, нам от него доверенность нужна, а он не дает доверенности. Зачем такой папа? Нам Фонд Рината Ахметова все войну помогает! Я в семье работаю один, поэтому продуктовые наборы, которые мы от Гуманитарного штаба получаем, нам не лишние!
Пришлось «пап-маму» Сидорову недавно обращаться в Фонд Рината Ахметова и с другой проблемой. В начале 2015 года, вероятно, на фоне переживаний, связанных с войной, средняя дочь Павла, Софийка, внезапно стала задыхаться. Врачи констатировали астму. Лекарства, которые теперь всегда должны быть у ребенка под рукой, стоят недешево. Попросили помощи – в Фонде тут же откликнулись.
– Я так благодарен! Мы с Аллочкой будем молиться за здоровье тех людей, что работают в Фонде, – говорит многодетный папа. – А мужчинам, которым выпали на долю испытания, хочу пожелать не раскисать и никогда не бросать своих детей. Это ведь не только дети вашей жены, но и ваши тоже. Если они поймут, что вы не сдадите их в интернат, то тоже будут стараться. Не только вы им, но и они вам будут и каменой стеной, за которую можно спрятаться, и жилеткой, в которую можно поплакаться. На то Господь и дает нам семью и детей.
