Людмила Панчоха и Вера Росоха: «Даже здесь, на месте вынужденного переселения, Фонд Рината Ахметова нас поддерживает»

Они были первыми

Десять лет назад об этих женщинах узнала вся страна. А Президент Украины наградил их на первом Всеукраинском форуме усыновителей, состоявшемся в Киеве 27 ноября 2008 года, орденами княгини Ольги. Ордена получили жительницы Донецкой области, двое бывших воспитателей Донецкого областного специализированного дома ребенка в городе Макеевке Людмила Панчоха и Вера Росоха, которые в 2006 году создали приемные семьи, взяв в них по четыре своих бывших воспитанника – детей с ВИЧ-позитивным статусом от шести до десяти лет, которых собственные родители бросили. Решение взять под опеку своих воспитанников к Людмиле Панчохе и Вере Росохе пришло одновременно: когда подошло время переводить детей в интернаты, которые тогда не были готовы к приему ВИЧ-инфицированных детей.
 

– Хотелось забрать с собой всех ребятишек, но по многим причинам мы не имели возможности этого сделать, – вспоминает Людмила Панчоха. – Так душа болела, когда остающиеся в группе дети, поняв, что не попали в число счастливчиков, просили: «Возьмите и меня».

– Мы не могли поступить иначе, потому что в то время от ребятишек с ВИЧ-статусом все шарахались, – вспоминает Вера Росоха. – Мои Саша и Даниил, которого затем взяла в свою семью Людмила, фактически одновременно лишились родителей и попали в один приют. Там все нянчились с ласковыми мальчишками, пока не узнали об их статусе. Как только выяснился диагноз, воспитатели… огласили его всем сотрудникам и воспитанникам, обозвав Даню и Сашу «спидозными». И все стали обходить этих ребят стороной.

 – А моего Толика, у которого мать умерла, соседка хотела взять под опеку, но не взяла, потому что, узнав о его диагнозе, дети соседки запретили ей даже думать об этом! – поражается дремучести людей Людмила Панчоха.

Долгое время Людмила Сильвестровна работала координатором регионального проекта «Улучшения жизни ВИЧ-позитивных детей и их окружения», одной из целей которого была борьба со стигмой, преследующей людей, живущих с ВИЧ, путем просвещения населения – в частности, развенчание мифов о том, что ВИЧ, как грипп, передается «с кашлем».

Вскоре у бывших воспитательниц Макеевского детдома появились последователи, которые стали усыновлять детей с ВИЧ-статусом, брать их в приемные семьи, создавать детские дома семейного типа. Сейчас уже все больше детей с подтвердившимся ВИЧ-статусом воспитываются вместе со здоровыми детьми в интернатах, в приемных семьях, в семьях усыновителей и под опекой родственников, которые наконец-то поняли, что ВИЧ «с кашлем» не передается. Но тогда Людмила Панчоха и Вера Росоха были первыми. За что и были награждены.

Спустя три года, обе героини создали детские дома семейного типа, взяв на воспитание еще ребятишек со статусом ВИЧ. Сейчас у Людмилы Панчохи воспитывается семеро приемных детей, а у Веры Росохи – пятеро (старшая ее девочка уже замужем). Выдала замуж одну из своих воспитанниц и Людмила Панчоха.

Отремонтированные дома пришлось оставить…

Увы, обе женщины стали вынужденными переселенками. Обе проживают в Киевской области вместе с детьми. Обе встретились в Киеве в городе профессий KidsWill, где по инициативе Гуманитарного штаба Рината Ахметова для их детей была устроена веселая, интересная, а главное, полезная экскурсия. В городе профессий подростки могут определиться с выбором, сделав под руководством опытных мастеров ту же пиццу или конфетку уже своими руками – чтобы понять, это то, чем им действительно хочется заниматься или же стоит подумать об иной профессии.
 

Акция была устроена в ходе реализации проекта «Наставничество», который работает  в рамках программы «Сиротству – нет!» Целью  проекта является подготовка детей-сирот к выходу в самостоятельную жизнь, в частности, к выбору профессии.

– Мы признательны за эту экскурсию, – говорят мамы-воспитательницы Людмила Панчоха и Вера Росоха. – До слез приятно, что даже здесь, на месте нашего вынужденного переселения, Фонд Рината Ахметова нас поддерживает. Мы  всегда планировали будущее наших деток: как вырастут, как пойдут работать, как создадут свои семьи. Конечно, война внесла свои коррективы…
 

Собеседницам пришлось покинуть свои дома в Макеевке.

– Отремонтированные дома, в частности за счет средств Фонда Рината Ахметова, которые он выделял для детских домов семейного типа на каждый праздник Святого Николая, пришлось покинуть, – подчеркивает Вера Росоха. – Я отремонтировала все детские комнатки и купила детям приданое: девочкам – золотые кольца и сережки, мальчикам – часы.

– Я тоже отремонтировала свой дом и купила бытовую технику, благодаря средствам Фонда Рината Ахметова, выделенным по проекту «Сохраним ребенку семью» в рамках программы «Сиротству – нет!», – рассказывает Людмила Панчоха. – Когда мы с Верой Васильевной брали в свои семьи наших бывших воспитанников, то Вера проживала в доме, а я со своими родными дочерьми – в квартире, поэтому мне пришлось позаботиться о расширении своей жилплощади. Я продала квартиру и купила дом.  Отремонтировала его, но летом 2014 года пришлось покинуть этот дом...

На новом месте, в Киевской области, оба детских дома семейного типа Панчохи и Россохи лишь с начала 2015 года. А перед этим им пришлось помыкаться. В июне 2014 года волонтеры Фонда Рината Ахметова вывезли обе семьи. Людмила с детьми сразу оказалась в лагере в Запорожской области, а Вера – сначала в лагере в Херсонской области, затем – в Запорожской.

– В лагерях мы жили и питались бесплатно, а то бы не выжили: ведь последние выплаты на детей в Донецкой области мы получили в июле, а возобновили нам их только лишь в ноябре 2014-го, после того, как мамы-переселенки уже отчаялись на бунт! – со слезами на глазах вспоминает Вера Росоха. – До того, как нас пригласил в Киевскую область глава службы по делам детей Сергей Петрович Андрияш, где нам по проекту Евросоюза «Социальная интеграция» дали дома, нам в общей сложности пришлось помыкаться полгода. Дома хорошие, есть мебель и бытовая техника. Но, увы, не решен вопрос с пропиской. Когда двоим моим детям пришла пора получать паспорт, мы с этим столкнулись – паспорта они получили, но у обоих нет прописки! А когда одна моя воспитанница вышла замуж, то вопрос с пропиской тоже так и не решился. Ее не прописывают в этом доме, миграционная служба кивает на ее супруга – пусть, мол, у него пропишется. Но муж у моей сироты – тоже сирота, негде ему жену прописать. Так и живет дочь без прописки...
 

Никого не бросили и даже взяли новых деток…
 
Быть вынужденным переселенцем тяжело. И чем больше у тебя «чемоданов» (в прямом и переносном смысле слова), тем сложнее. Иной раз хозяева не хотят сдавать жилье даже семье с кошкой, а тем более с детьми. А если детей пять-шесть? Каково искать жилье с таким количеством детей, которые еще и не совсем здоровы?

И дело даже не в том, что в течение всей жизни детям с ВИЧ-статусом нужно принимать антиретровирусную терапию. Дело в том, что брошенные дети, даже те, что без статуса ВИЧ, часто имеют другие заболевания. Иной раз сказывается наследственность – ведь родители, которые их бросили, чаще всего вели асоциальный образ жизни: пили, употребляли наркотики да и просто не следили за здоровьем своих детей, у которых некоторые отклонения в физическом и психическом развитии можно было бы исправить на их начальной стадии. Но нет. Со всем этим пришлось бороться уже приемным мамам, которые взяли их в свои семьи, в возрасте шести – десяти лет. Но наши героини никого из приемных детей не бросили, а даже взяли себе на новом месте новых воспитанников. Сейчас у Веры Росохи воспитываются пятеро детей от 13 до 17 лет, у Людмилы Панчохи – семеро – от 12 до 17 лет.

 – Я не ждала, что кто-то из моих приемных деток, которых я взяла из своей группы в Макеевском доме ребенка, получит в школе золотую медаль, – делится Вера Росоха. – У  всех четверых в разной степени наблюдалась задержка в развитии, а также были общие заболевания. Одному моему сыночку пришлось больше года бороться с туберкулезом!  Другой сынок в десять лет все еще читал по слогам, но, когда он научился ездить на велосипеде, радости моей не было предела. Девочка моя влюбилась и замуж вышла – снова радость. А когда у кого-то из них что-то болит, болит и у меня. Хочу взять себе сейчас девочку-подростка. Знаю наперед, что ребенок сложный, жизнь заставила ее ловчить и изворачиваться. И это первое, с чем мне придется бороться. Но, надеюсь, я справлюсь.
 
 – А я уже взяла, – делиться Людмила Панчоха. – Взяла себе 15-летнюю девочку-подростка, эвакуированную в Святогорье из Снежнянского интерната, которая почему-то оказалась отдельно от своих братьев, перевезенных в Мариуполь, откуда их усыновила одна американская семья. А в феврале уже этого года взяла себе еще и 14-летнего мальчика, кстати, без статуса ВИЧ, подростка, которого уже несколько раз бросали. Его бросили собственные родители. Затем родители-воспитатели детского дома семейного типа, в котором он жил в Луганской области. Они якобы уехали за границу, так они заявили службе по делам детей, бросив всех своих приемышей. 
 

Затем моего «новенького» взяла к себе в семью женщина, у которой погиб сын. Приемный ребенок был похож на ее покойного сына. Этот факт и был прологом к катастрофе.
Прошу всех будущих приемных родителей: не берите в свои семьи ребятишек, которые напоминают вам ваших собственных погибших детей. С первого же дня вы будете страдать, думая: «Ну как же он похож на моего ребенка, но почему он… не такой?! Не спортсмен, не отличник, не любит музыку, которую любил мой ребенок…» А представьте, как будет страдать приемный сын, ребенок, который хочет, чтобы его любили таким, каким он есть?!

Вот такого подростка я и взяла себе. Обиженного, разочаровавшегося, ощетинившегося. Он уже три очереди пробыл в лагере «Лесная застава» под Киевом, где с ним усердно работали психологи, но никто не решался взять его в семью. Перед мальчишкой уже реально маячила перспектива вернуться в интернат. И я решилась.

Решилась, возможно, потому, что я уже многое прошла. Мне пришлось хоронить своих детей. Я как раз похоронила своего собственного сына, который никогда не болел, но вдруг упал и умер в возрасте 21 год. И только лишь после его смерти выяснилось, что у него был трудно диагностируемый порок сердца, которого просто никто не заметил. И, увы, один из моих первых приемных сыночков, Даня, прожил у меня всего два года…

Людмила вспоминает, как быстро Даня преобразился в ее семье. В первые дни мальчик интересовался у новой мамы: «Когда же мы пойдем собирать металлолом? Надо же что-то кушать» А уже буквально спустя месяц: «Когда будет праздник?», на котором он обязательно был звездой – душой детской компании. Мальчик покинул этот мир, когда ему было всего восемь лет. Заболел неожиданно. Вдруг у него стало тянуть ручки-ножки, начало падать зрение.

– Добывать лекарства нам помогали друзья и из Украины, и из России, опять же помогал   Фонд Рината Ахметова, – вспоминает Людмила Панчоха. – Восемь месяцев мы все за него боролись. Бог дал мне в полной мере прочувствовать, что такое уход за тяжело больным ребенком, когда тебе больно от того, что больно ему. Да, мне не удалось спасти Даню от смертельной болезни, но мне удалось спасти его от одиночества. Мне посчастливилось  увидеть, как он из Маугли преобразился в маменькиного сыночка – в моего сыночка. Посчастливилось подарить ему два года домашнего уюта тепла. Это святой долг взрослого человека, женщины – не отворачиваться от брошенного ребенка, а подарить ему тепло, даже если он обречен. И, наверное, это пережитое испытание и придало мне силы для тех испытаний, что ожидали нас с детьми впереди…