Давай дружить, или Сказ о примирении. БЛОГ координатора Психологической службы Штаба Рината Ахметова Алены Лукьянчук

Сегодня стали много говорить о примирении. С одной стороны, это показатель того, что есть усталость от борьбы и агрессии, с другой стороны, для меня это некий маркер того, что не все понимают, при каких обстоятельствах примирение возможно.

Соглашение между потерпевшим и обвиняемым

В современном уголовном кодексе есть такое понятие: «соглашение о примирении между потерпевшим и обвиняемым». Основная идея, по которой это понятие совсем недавно было введено, вполне ясна. В разные периоды своего развития общество воспринимало преступность как зло, с которым необходимо бороться. Но в то же время, представления о добре и зле сильно менялись с течением времени, и часто противоречили друг другу. И вопрос о правильности решения ‒ кого же миловать, а кого казнить ‒ был и остается актуальным.

Всевозможные методы, усиливающие наказание, исчерпали себя, поскольку наказание не безгранично. Ни пожизненное заключение, ни даже смертная казнь не могут искоренить преступность. Самое время начать поиск новых методов борьбы со «злом».

Для этого законодатели ввели в уголовный процесс институт примирения сторон, то есть примирения потерпевшего с лицом, совершившим преступление. На первый взгляд, такой подход является парадоксальным, и кажется, что необходимо не идти на примирение, а наоборот, еще больше усилить наказание. Но как стало понятно: этот путь ‒ путь в никуда.

И вот в этот момент можно смело перейти от философских рассуждений и юридических аспектов к психологической составляющей любого конфликта, и рассмотреть сам алгоритм примирения.

Алгоритм примирения

«Примирение» в юридическом смысле предполагает признание пострадавших и потерпевших.

Итак, первый пункт алгоритма таков:

1.Назвать или признать потерпевших и пострадавших.

В психологическом понимании любой конфликт имеет две стороны ответственности, то есть ответственность за происходящее чаще всего лежит на обоих участниках, как на агрессоре, так и на жертве. Это правило не всегда на 100% верно в индивидуальном подходе, но в конфликтах групп людей, пожалуй, оно всегда работает.

Следовательно, следующий пункт алгоритма:

2.Принять и разделить ответственность конфликтующих сторон.

Любой процесс имеет свое начало, пик развития событий и конец. Окончание конфликта, время, когда можно говорить о примирении, ‒ это всегда спад эмоций, обиды и боли, ярости и аффекта. Как бы ни было больно, всегда больно не бывает. Психика приспосабливается и начинает принимать произошедшее и учится жить в новых условиях. И тогда боль проходит, если мы специально ее не накручиваем. Другими словами, если не «бередить» себя воспоминаниями о травматичных событиях, добавляя аффекта и переживания, то чувства улягутся, и боль сойдет на нет, а на ее место придет принятие. И вот именно в этом спаде и возможен диалог о примирении. Когда нет «заряда», то боль стихает, и появляется возможность диалога, а не мородобоя. Остановка агрессии, возможность выхода из ярости, принятие произошедшего, уменьшение боли.

 

3.Спад травмирующих переживаний, окончание конфликта.

Впервые право на получение репараций было определено в Версальском мирном договоре 1919 года, где зафиксирована ответственность Германии и ее союзников за убытки, понесенные гражданским населением стран Антанты вследствие войны. В действительности репарации в указанных договорах носили форму замаскированной контрибуции.

По итогам Первой мировой был заключен Версальский мирный договор, по которому была определена сумма репараций: 269 миллиардов золотых марок ‒ эквивалент примерно 100 тысяч тонн золота.

После Второй мировой войны Германия снова должна была выплачивать репарации пострадавшим странам.

Репарации (от лат. reparatio ‒ восстановление) ‒ форма материальной ответственности субъекта международного права за ущерб, причиненный в результате совершенного им международного правонарушения другому субъекту международного права, в частности, возмещение государством, в силу мирного договора или иных международных актов, ущерба, причиненного им государствам, подвергшимся нападению. Объем и характер репараций должны определяться в соответствии с нанесенным материальным ущербом.

Так устроены мир и наша психика, что несправедливость всегда будет напоминать о себе, и завершение ситуации требует любого вида восстановления справедливости, материальных выплат, извинений, реконструкции разрушений, покаяния.

4.Сатисфакция.

Я думаю, что самый последний и главный пункт алгоритма примирения ‒ это память о произошедшем и новый лист отношений. Невозможно забыть и, сделав вид что ничего не произошло, жить дальше. Но и невозможно помнить и жить с этим всегда. Любой конфликт меняет реальность, отношения, конфликтующие стороны уже никогда не будут прежними, об этом важно помнить, и это важно понимать. Необходимо постепенное восстановление отношений, приводящее к любому устойчивому состоянию. Даже безразличие и нейтральность ‒ это уже разновидность отношений. Начать с нового совместного листа, где вы изменились и вам приходится искать новые способы коммуникации, учитывая предыдущий опыт.

5.Построение новых отношений.

В жизни, как известно, нет простых решений, и часто черно-белая картина, где есть абсолютное добро и абсолютное зло, выходит за эти границы, и появляются варианты полутонов. Радикализм свойственен только подростковому этапу развития психики. Объем, амбивалентность, сложность ‒ это способности взрослой психики, готовой к сложным отношениям сторон, которым всегда придется находить взаимопонимание.

Черно-белая картина мира заставляет нас, как в детстве, ждать и надеяться на победу добра над злом. И тогда эта борьба продолжается бесконечно, даже когда ориентиры добра давно потеряны и смешались со злом, как это часто бывает в конфликтах. Потому как не бывает ангелов с окровавленными мечами.

6.Готовность принимать различия.

Если проанализировать эти пункты, то можно понять, готовы ли мы к примирению, о котором так много говорим в последнее время, и что каждый из нас делает для того, чтобы примирение состоялось.

Примирение должно состояться прежде всего в обществе, между людьми, а потом уже на высших уровнях управления. Хотя, не так уж они и важны, если мы между собой, по-человечески, найдем общий язык и точки соприкосновения.

Хотя вначале, безусловно, было слово. Пусть оно пока будет. Подождем и самого процесса.