Свет во тьме. БЛОГ журналиста Рамиля Замдыханова*
Три картины занимают мои мысли и являются мне в минуты особой душевной тоски. Одинокий фонарь, стоящий вдали от людских дорог. Ящик для писем, висящий в заброшенном месте. И домик в лесу, с запасом еды для случайного путника.
Когда мне грустно и беспросветно, я рисую в своем воображении эти три образа и становится легче. Я вижу одинокую поляну в заброшенном парке, на которую ведут кривые тропинки, истертые шарканьем ног отдыхающих, бредших тут расслабленной походкой. Они десятилетиями ходили этими местами, вдыхая чистый и спокойный воздух уставшего города. Сейчас город спит, а на поляне стоит забытый, поставленный сюда бог знает когда и бог знает зачем фонарь. Стоит и светит. Чудом уцелела в нем старая лампочка, которая борется с темнотой вокруг каждую ночь: когда моросит вокруг мелкий осенний дождь, когда исходят скрежетом августовские цикады, и даже под новый год, когда весь город разом загадывает желания, отсчитывая удары курантов. И в тот миг одинокий фонарь освещает вокруг себя сонные сугробы и снежинки тихо падают в его лучах – нежные и легкомысленные.
Я вижу старый с облезлой краской почтовый ящик, который висит на двух ржавых гвоздях на стене немного осевшего двухэтажного дома. Редкий прохожий пройдет мимо, но раз в несколько дней в этом месте останавливается машина и почтовый работник привычным движением задвигает под брюхо ящика салазки специального мешка, исполняя старое обещание, написанное давно выцветшими буквами: «выемка почтовой корреспонденции производится….» А дальше брошенный в ящик конверт, пройдет через дюжину рук и сортировочных машин, будет трястись на ухабах, отсчитывать стыки железных дорог, ухать в воздушные ямы, чтобы через пару дней – неделю – месяц оказаться за тысячу верст отсюда. И пусть все давно освоили скайп и «электронку», но неизвестная бабушка по привычке все еще выводит на вырванном из пожелтевшей тетрадки листке каллиграфические буквы, чтобы согреть чью-то душу нехитрым посланием, с двумя старомодными прилагательными в начале – «дорогие родные».
Я вижу домик, стоящий в лесу, дверь которого закрывается на простую щеколду и то - от диких зверей, домик, в котором всегда чисто и опрятно, а под потолком в непромокаемом мешке подвешены чай, спички, соль и что-то еще такое простое, но нужное тем, кто заблудился в лесу совсем без припасов. Но даже в минуты внезапно нахлынувшего сиротства потерявшийся путник верил, что где-то рядом до него были люди, без имени и узнаваемых лиц, которых он никогда не встречал и не встретит, но то обстоятельство, что он тоже человек, дает ему право рассчитывать на их помощь и свою жизнь.
Что бы мы не наговаривали на себя, в каких бы грехах не каялись, как бы не завидовали слаженности и коллективизму муравьев или пчел, все же человек помогает другому человеку иначе. Главное слово – «сердечно». Не из-за инстинкта, не из-за программы выживания вида, а понимая, что вот я человек, и он тоже человек. И если ему трудно, значит, я должен подставить плечо, протянуть руку.
А когда наоборот? Когда вместо помощи – блокада и унижение? Это по-человечески? Когда донецкие семьи перезваниваются, чтобы узнать – приехала «ахметовская гуманитарка» или нет, потому что для многих она сегодня тот самый «домик в лесу», позволяющий переждать беду и непогоду. Но не пускают. КАМАЗы. Пассажирские автобусы. Продукты. Лекарства. Письма. Ничего. Граница на замке. Люди на замке. Души тоже.
Препоны, установленные людьми без души, не ломаются уговорами. А человек, наделенный властью, часто слышит и различает только два звука: рык начальника и шелест купюр. Человеческий голос редко попадает в указанный диапазон. Потому для него и не понятно, как это бывает важно: оставить в заброшенном доме соль и спички, вытащить и доставить адресату письмо из ящика, зажечь фонарь на заброшенной поляне. Фонарь-то зачем?! А просто так, чтобы радовал.
ИСТОЧНИК
*Редакция сайта может не разделять мнение автора и не несет ответственности за авторские материалы.
